Вклад Эдит Джейкобсон в развитие Эго-психологии. Тайсон филлис, тайсон роберт "психоаналитические теории развития " Эдит якобсон я и объектный мир

Якобсон (Jacobson, 1964, 1971) считается одной из самых оригинальных женщин-теоретиков в области психоанализа. Ее научные труды включают работы по теории аффектов, по невротической и психотической депрессии, а также по шизофренным психозам. Основной ее труд – изданная в 1964 году книга «Самость и мир объектов», в которой Якобсон представила модель психического развития с позиции психологии Я и теории объектных отношений. Работы Якобсон оказали сильное влияние как на психологию нарциссизма и самости, созданную Кохутом, так и на теорию объектных отношений Кернберга. Одна из революционных идей Якобсон – локализовать некоторые аффекты не в Оно (в качестве репрезентантов влечений во фрейдовской традиции), а в Я – впервые позволила провести различие между аффектами и процессами разрядки напряжения (удовлетворения влечений). Опираясь на свой клинический опыт, Якобсон разработала убедительную схему дифференциальной диагностики невротической и психотической депрессии, а также депрессивных (аффективных) и шизофренных психозов. Ей удалось связать в стройной логичной концепции невротической и психотической депрессии аспекты нарциссизма, агрессии и Сверх-Я, а также строго проанализировать и выявить структуру идеальных объектных отношений. Она считала, что решающую роль для депрессивного развития личности играет страх утраты, а также страх перед агрессией по отношению к жизненно необходимому для самости, но одновременно сильно фрустрирующему объекту. Человек, страдающий депрессией, сначала защищается от этих страхов путем идеализации и идентификации с идеальным объектом. Но если в дальнейшем все хуже и хуже удается отрицать фрустрирующие и агрессивные аспекты объекта, то следует грубое обесценивание этого идеального объекта и связанных с ним аспектов самости, переходящее в процесс двойной меланхолической (депрессивной) интроекции (Jacobson, 1971). Теория Якобсон объясняет нормальный процесс возникновения и дифференциации репрезентантов самости и объектов вплоть до появления стабильной идентичности, а также ее постепенный, регрессивный распад в случае аффективных и шизофренных психозов. Один из самых главных механизмов здесь – это повторное слияние либидинозно нагруженных репрезентантов самости и объектов как защита от возникшего также под влиянием защитных мотивов повторного слияния с агрессивно нагруженными репрезентантами самости и объектов; этот процесс Якобсон впоследствии определила как психотическую идентификацию (Kernberg, 1980).

Кляйн (Klein, 1962) создавала свою теорию на основе наблюдений, сделанных ею в ходе психоаналитических сеансов, том числе и с психотически больными детьми. Ее теория развивает идеи К. Абрахама и представляет собой первую (среди предложенных последователями Фрейда) систематически разработанную теорию интернализованных объектных отношений. Теория Кляйн и по сей день оказывает сильное влияние на теоретическое развитие психоанализа. По мнению М. Кляйн, психическое развитие ребенка проходит через некие «позиции», которые не только представляют собой диахронические ступени развития , как это принято в традиционном классическом психоанализе, но и, кроме того, являются вышестоящими структурами Я и объектных отношений, которые можно найти на всех ступенях развития и в любой психопатологии. Кляйн отличает параноидно-шизоидную позицию (первая половина первого года жизни) от депрессивной позиции (со второй половины первого года жизни), соотнося с каждой из них соответствующие чувства вины, страхи и механизмы защиты.

М. Кляйн делает больший, чем Фрейд, акцент на агрессии как структурообразующем влечении, противопоставляя ее либидо. Как и Фэрберн, она выделяет функцию структурирования психических процессов интернализованными объектными отношениями, а также активностью влечений, усматривая в них решающую мотивационную силу людей. Главное место в кляйнианской теории занимает понятие «бессознательной фантазии»: все импульсы влечений и любая защитная деятельность, а также любое объектное отношение репрезентируются бессознательными фантазиями.

Большое значение М. Кляйн придает первичным аффектам, таким как зависть и жадность, которые восходят к оральной агрессии. Агрессивные компоненты влечений приводят к интернализации «злого объекта», препятствующего интернализации «доброго объекта», на который направлены либидинозные импульсы влечений. Доставляющие удовольствие контакты с приносящими удовлетворение объектами, особенно с «хорошей грудью», приводят к либидинозному (положительному, приносящему удовольствие, основанному на любви) отношению к ним и интроекции. В отличие от других авторов Мелани Кляйн исходит из того, что связанные с объектом положительные и отрицательные аффекты и отношения можно наблюдать с самого начала жизни. Большое внимание Кляйн уделяет также исследованию механизмов защиты, прежде всего расщеплению и проективной идентификации. Базовая тревога Я возникает на основе влечения к агрессии, которое (с точки зрения Кляйн) является проявлением влечения к смерти. Позднее эта тревога превращается в страх перед преследующими объектами, который в результате интроекции становится страхом перед большими внутренними объектами. Таковы типичные параноидно-шизоидные страхи, которые могут появляться на любой ступени развития и иметь различный оттенок в зависимости от структуры и организации влечений (например, оральная тревога – страх быть проглоченным, анальная тревога – страх быть под контролем). Интроекция, проекция, расщепление и проективная идентификация – это защитные действия Я, направленные на то, чтобы справиться с этими параноидными и депрессивными страхами. Кляйн подчеркивает, что в параноидно-шизоидной позиции расщепленными оказываются самость, объекты и влечения, а добрые и злые аспекты держатся отдельно друг от друга. В случае проективной идентификации отщепленные части самости или какого-либо внутреннего объекта проецируются в другой объект, причем объект этот вынуждают идентифицироваться с этими проекциями, а проецирующая самость одновременно остается эмпатийно связанной с этими проекциями. Идеализации и страхи преследования определяют содержания страхов на этой ступени развития.

Следующая важная ступень развития – это депрессивная позиция, отличающаяся все большей способностью к амбивалентным переживаниям, так как ребенок обнаруживает, что испытывает агрессивные чувства по отношению к доброму объекту и наоборот. Затем страх перед преследованием со стороны злого объекта постепенно замещается страхом нанести вред доброму объекту (внутреннему или внешнему). Тогда Я активирует усилия по исправлению ситуации, чтобы сохранить добрый объект и Я. На этой стадии решающей оказывается способность к зависимости и к благодарности.

Наиболее известным учеником М. Кляйн был У. Бион, создавший собственную теорию ментальности (Bion, 1962, 1967). Он предположил, что в начале жизни еще не существует «интеллектуального аппарата для „осмысления мыслей“». Самые ранние необработанные данные, получаемые от органов чувств и соматических рецепторов, Бион определял как ничего не значащие бета-элементы, чисто физиологические чувственные восприятия. Если происходит постоянное отвержение младенца со стороны первичных объектов, то в нем преобладают бета-элементы злых объектов, которые должны выталкиваться с помощью проективной идентификации или разряжаться через моторную активность. Эти примитивные сенсорные, аффективные и досимволические когнитивные бета-элементы нуждаются в объекте, который их примет, психически «переварит», т. е. наделит их значением и возвратит назад в дозированном виде. Эту функцию первичного материнского объекта Бион назвал функцией контейнирования, материнский психический мыслительный аппарат – контейнером, а способность матери принимать в себя бета-элементы младенца, символически прорабатывать и дозированно возвращать их – альфа-функцией, которая трансформирует бета-элементы в альфа-элементы. Этим Бион указал на центральное значение ранних отношений между матерью и младенцем. Бион также предположил, что коммуникация с использованием бета-элементов типична для параноидно-шизоидной позиции, а коммуникация с помощью альфа-элементов – для депрессивной позиции. Только на этой стадии существует способность к символической репрезентации, т. е. символ и символизируемое отделяются друг от друга. Поэтому в депрессивной позиции тревога, отчаяние и душевная боль могут в глубине души приниматься как аффективная и когнитивная реальность и больше не отрицаются.

Спектр психоаналитических теорий объектных отношений весьма широк. Однако насколько различными ни были бы данные теории, все они сходятся на том, что межличностные объектные отношения лежат в основе процесса формирования устойчивой системы мотивации, структурной организации психического аппарата, развития переноса и контрпереноса, от которых, в свою очередь, зависит возможность интерпретации. Наиболее точное определение теории объектных отношений можно сформулировать, рассмотрев аспекты, которые она признает или исключает.

Выдвигая довольно пространное определение, можно утверждать, что психоанализ в силу своих особенностей заведомо является теорией объектных отношений, поскольку любые теории в рамках психоанализа строятся с учетом влияния ранних объектных отношений, во-первых, на генез бессознательных конфликтов; во-вторых, на развитие психической структуры; в-третьих, на повторное оживление или инсценировку прежних патогенных объектных отношений в рамках переноса и в условиях психоаналитической ситуации.

Тем не менее предложенное определение не позволяет составить впечатление о специфике концепции, которая лежит в основе теории объектных отношений.

Вторым определением, которое отличается большей точностью или меньшей пространностью, мы обязаны прежде всего так называемой британской школе, среди наиболее выдающихся представителей которой следует особо отметить Мелани Кляйн (Melanie Klein, 1935, 1940, 1946, 1957), Рональда Фейрбэрна (Ronald Fairbairn, 1954) и Дональда Винникота (Danald Winnicott, 1958, 1965, 1971). Вместе с тем, говоря об истории, нельзя не упомянуть и о том, что существенный вклад в разработку этого строгого определения внесли сторонники эго-психологии: Эрик Эриксон (Erik Erikson, 1950, 1956, 1959), Эдит Якобсон (Edith Jacobson, 1964, 1971), Маргарет Малер (Mahler & Furer, 1968; Mahler et al., 1975), Ганс Левальд (Hans Loewald, 1960, 1980), Отто Кернберг (Otto Kernberg, 1976, 1980, 1984) и Джозеф Сандлер (Joseph Sandler, 1987). Кроме того, нельзя обойти молчанием интерперсональный психоаналитический подход Гарри Стока Салливана (Harry Stack Sullivan, 1953, 1962), а также Гринберга и Митчела (Greenberg & Mitchell, 1983; Mitchell, 1988).

Сопоставив теории британской школы с идеями вышеназванных теоретиков, можно получить в итоге третье определение, согласно которому в рамках психоаналитических теорий объектных отношений представления о мотивации, генезе, развитии, структурных и клинических особенностях связаны прежде всего с понятиями интернализации, структурирования и клинического воспроизведения самых ранних объектных отношений между двумя индивидами. В основе представления об интернализации объектных отношений лежит следующая гипотеза: во время любых контактов между ребенком и близким для него человеком, выполняющим функции родителя, ребенок интернализует не образ другого человека или представление о нем, а отношения между его самостью и другим человеком, которые выражаются в виде взаимодействия между представлением о себе и представлением об объекте. Посредством этой внутренней структуры в глубинах психики откладываются представления как о реальных, так и о вымышленных отношениях с близкими людьми. Третье определение создает подходящие рамки для дальнейшего изложения.

Вклад Эдит Джейкобсон (Якобсон) в развитие Эго психологии

Э. Джейкобсон продолжала исследования Х. Хартманна и во многом разделяла его взгляды. Основными сферами ее научного интереса были:

· Формирование идентичности, в частности половой идентичности,

· процесс формирования репрезентативного мира,

· формирование Супер-эго у женщин,

· исследование механизмов возникновения тяжелых расстройств (депрессии, психозы, пограничные расстройства личности).

Э. Джейкобсон сделала более ясным разграничение между понятиями: Эго, Сэлф, Сэлф-репрезентация.

Эго - часть трехкомпонентной структуры психики, используемая аналитиками в качестве конструкта, помогающего организовать клинические данные.

Сэлф - целостность телесной и психической личности, которая развивается после рождения. До рождения психика, тело и драйвы находятся в потенциальной форме в недифференцированной матрице не отличимые одно от другого. В процессе дифференциациидостигается ощущение Сэлф, которое постепенно изменяется с обретением опыта.

Сэлф-репрезентация - бессознательная, предсознательная и сознательная внутрипсихическая репрезентация телесного и ментального Сэлф в системе Эго. Это локализованная репрезентация мира внутри Эго.

Формирование идентичности

По мнению, Э. Джейкобсон основная проблема формирования тяжелых психических расстройств - дефицит идентичности.

Под формированием идентичности она понимала процесс, который выстраивает способность сохранять целостную психическую организацию вопреки растущей структурализации, дифференциации, как высоко индивидуализированную, но связанную целостность, которая имеет непрерывность и направление на каждой стадии развития. При происходящем массивном развитии дифференциации, интеграции и структурализации, идентичность формируется в каждом процессе и обеспечивает стабильность среди изменений.

Э. Джейкобсон развела идею Х. Хартманна о построении репрезентативного мира, и выдвинула концепцию репрезентативного мира, как краеугольную в эго-психологии. Селф- и объект-репрезентации восходят к опыту Селф во взаимодействии с объектом. Этот опыт регистрируется в части Эго. Где размещаются репрезентации. Э. Джейкобсон подчеркнула важность материнской заботы и ее вклад в дифференциацию, и развитие специфических функций.

Одной из наиболее важных в теоретическом наследии Э. Джейкобсон стала концепция селективной идентификации. Селективная идентификация - это бессознательный процесс, благодаря которому ребенок идентифицируется не с целой другой личностью, а селективно, более автономно, с лучшими ее аспектами, которыми он восхищается. Для этого, он должен уметь разделять объект на части, и понимать, что объект больше, чем совокупность его частей. В процессе селективной идентификации ребенок комбинирует себя самого из качеств, выбранных в объекте, создавая новую, уникальную личность.

Селективная идентификация исполняет роль компромисса между симбиотической тоской и стремлением к автономии, и является примером того, как взаимодействуют интеграция и дифференциация на том уровне развития, когда ребенок отделяется от материнской личности, выбирая некоторые ее аспекты для создания новых черт. Новая создающаяся структура существует в представлениях о мире. Дифференциация, следуя за интеграцией, формирует новую структуру. Таким способом селективная идентификация создает глубокую модификацию Эго - новую селф-репрезентацию, которая включает сходство с объектом без потери идентичности.

Совершенствование концепции влечений

Э. Джейкобсон утверждала, что:

· Влечения существуют в начале в недифференциированном виде, а затем делятся на либидо и агрессию под влиянием адекватного материнства.

· Созревание инстинктов происходит одновременно со структурным развитием.

· Существует позитивное применение агрессивных влечений. Э. Джейкобсон соглашалась с З. Фрейдом в том, что агрессия - это сила, которая обслуживает согласования. Однако, она замечает, что амбициозные стремления, используя энергию агрессии, могут содействовать росту и развитию. Это связано с тем, что в жизненных обстоятельствах часто удовольствие находится в равном соотношении с толерантностью к фрустрации.

· Существуют различия между агрессивным драйвом как энергетическим источником, и аффектом враждебности (ненависти).

Ревизия теории супер-эго

Э. Джейкобсон не соглашалась с точкой зрения З. Фрейда о том, что страх кастрации побуждает мальчика прекратить свои эдипальные устремления, и получить суровое супер-эго взамен этого. З. Фрейд сделал вывод о том, что девочки не имеют таких побуждений, следовательно, супер-эго у женщин может быть неполным.

Э. Джейкобсон полагала, что супер-эго - важнейшая организующая инстанция в развитии, и его формирование является результатом эдиповой фазы. Она утверждала, что роль в его формировании играет не реальный страх кастрации, а проекция амбиций и фантазий мальчика, и его соперничество с отцом.

Рассматривая формирование супер-эго у девочек, Э. Джейкобсон предложила вернуться к более ранним стадиям развития. Мальчики и девочки получают знания об анатомическом различии полов не в эдипов период, а на втором году жизни. И те. И другие получают «кастрационный шок». Мальчики переживают его быстрее, т.к. они убеждаются, что пенис продолжает существовать независимо от их фантазий, мыслей и действий. У девочек нет уверенности, компенсирующей «отсутствие» части ее тела, и изменение его целостности. Обнаруживая и переживая это, девочка компенсаторно начинает украшать свое тело. Кроме того, она пользуется случаем, чтобы оценить различия в процессе туалетного тренинга, который совпадает по времени с открытием анатомических различий. Чтобы компенсировать «отсутствующую» часть тела, она стремится стать чистой, послушной маленькой девочкой, и заслужить похвалу, обратить на себя внимание. Для того, чтобы развить возможности контроля, необходимо супер-эго. Э. Джейкобсон делает вывод о том, что супер-эго формируется у девочек раньше.

Кроме того, Э. Джейкобсон утверждала, что идентификация и любовь к родителю, которая обеспечивается заботой, теплом и любовью с его стороны (родителя) позволяет преодолевать сексуальное соперничество.

Итак, супер-эго - хранилище идентификаций с моральными и этическими нормами, запретами, но и любовными аспектами родителей обоего пола. Э. Джейкобсон дополнила перечень функций супер-эго.

· Управление настроением.

· Регуляция целостного состояния Эго.

· Наблюдение за развитием связности, последовательности защитной организации.

Вклад Рене Шпица в эго-психологию

БИОГРАФИЯ

René Arpad Spitz (29. 1. 1887, Вена - † 14. 9. 1974, Denver/Colorado/USA) австро-американский психоаналитик, пионер в исследовании младенцев и в психологии развития.

После изучения медицины в Будапеште, Лозанне и Берлине Шпиц обратился к психоанализу. В 1911 году Шпиц проходил обучающий анализ у Зигмунда Фрейда. В 1935 году Шарлотта Бюлер поручила Шпицу провести исследование в детских яслях Вены. Шпиц первым проводил интегрированное исследование психики младенцев и создал интерактивистскую парадигму в исследованиях младенцев, поставивших в центр исследований социальные отношения бэби, которые до сих пор (наряду с исследованием когнитивного развития) доминируют в этом секторе. После эмиграции в США Шпиц стал 1956 году профессором психологии в Graduate Faculty des City College of New York, а в 1967 - профессором психиатрии в University of Colorado. К его ученикам среди других относится психоаналитически и экспериментально ориентированный исследователь младенцев и специалист по психологии развития Robert N. Emde.

Своими эмпирическими исследованиями Рене Шпиц старался поточнее выявить взаимоотношения между личностью матери и развитием ребёнка. Используемые Шпицем методы были прямое наблюдение, запись на видеоплёнку, тестирование младенцев, лонгитюдные исследования. Таким образом, он был одним из первых учёных, проводивших интегрированные, экспериментальные психоаналитические исследования младенцев. Исходя из культуральных различий в детских переживаниях, Шпиц исследовал развитие человеческой коммуникации, рождение языка и развитие взаимоотношений между матерью и ребёнком на первом году жизни. Взаимоотношениях между матерью и ребёнком по мнению Шпица решающе сказываются на развитии всех социальных отношений. Шпиц считал, что объект-отношения формируются уже на первом году жизни, проходя три стадии. Концепция организаторов исходит из того, что в определённые возрастные периоды происходят процессы созревания, резкие изменения в детском организме, которые можно наблюдать по аффективным индикаторам типа социальной улыбки (2-3-ий месяцы), страх чужих людей (7-8-ой месяц) или жест отрицания (15-18-ый месяцы).

Прежде всего, Рене Шпиц известен своими эмпирическими исследованиями нарушенных взаимоотношений матери и младенца при неподходящих стимулах: активном и пассивном отвержение ребёнка, сверхзаботливости, сменяющихся враждебности и баловстве, отвержении, маскируемом повышенным дружелюбием. Такие опасности для взаимоотношений (константности объекта) приводят по мнению Шпица в зависимости от вида нарушенных объект-отношений к различным психическим и психосоматическим заболеваниям младенца типа экземы, анаклитической депрессии или даже к госпитализму.

Раннее развитие Эго.

Р. Шпиц исследовал самое начало объектных отношений. Суть концепции состоит в том, что развитие, по мнению Р. Шпица происходит по 3-м линиям одновременно:

· кристаллизация аффективных откликов,

· интеграция Эго,

· консолидация объектных отношений.

Все эти процессы взаимосвязаны, хотя и являются различными аспектами целостной личности.

Р. Шпиц подтвердил, что психические структуры развиваются из состояния недифференицированности. Он объяснял это следующим образом: «нет наблюдений, свидетельствующих о возможности функционирования Ид и Эго или о том, что есть какое-то различие между удовольствием и неудовольствием.

От рождения ребенок не «чистая доска», а хорошо вооруженный физиологическими адаптивными механизмами организм. Однако, эти механизмы не тождественны психическим. Адаптивные механизмы начинают развиваться под влиянием эмоционального опыта в диаде. Диадные взаимоотношения становятся возможными «при соответствующем настрое матери и полноценности младенца». Это создает физиологическую базу для возникновения и синтезирования Эго ребенка.

Р. Шпиц описал ряд стадий развития Эго.

1. Недифференцированность. От рождения до 2-3-го месяца жизни. В это время у ребенка нет различий между Я и не Я, нет границ Эго, нет дифференциации внутреннего и внешнего.

2. Предвестника объекта. От 2-3 до 7-8 месяца. Индикатором начала этой стадии является социальная улыбка. В это время происходит ощутимый сдвиг в психической жизни ребенка. Социальная улыбка показывает, что удовольствие начинает быть связано с социальным взаимодействием. До этого улыбка младенца рефлекторна и называется эндогенной.

Появление социальной улыбки означает, что ребенок переходит от пассивной перцепции внутренних стимулов к восприятию внешних. Это дает ему возможность задерживать разрядку драйва, а, следовательно, принцип реальности сосуществует с принципом удовольствия уже с самых ранних стадий развития.

Кроме того, узнавание человеческого лица свидетельствует о том, что следу памяти уже существуют и сочетаются с сиюминутным восприятием.

Социальную улыбку Р. Шпиц назвал репрезентацией зачаточного Эго. Он утверждал, что появление первой репрезентации дает возможность управлять активностью, в противоположность предшествующей пассивности или хаотичной активности.

Многие взаимодействия матери и ребенка происходят в процессе кормления и получения ребенком удовольствия от сосания материнской груди. По мере того, как оральное удовольствие начинает приобретать психологический смысл, образуется первая дифференциация примитивной мотивации Ид (от насыщения) и Эго (от взаимодействия с матерью). Стремления ребенка к повторению удовольствия, т.е. возобновлению контакта с матерью ведет к первичной дифференциации Ид и Эго.

По мнению Р. Шпица для структурализации регулирующих функций Эго все большее значение приобретает опыт игровых взаимодействий, не связанных с кормлением. Игра регулируется матерью. Интернализация материнских регулирующих функций и идентификаций с ними способствует оптимальному соотношению удовлетворения и фрустрации (в том случае, если этот баланс есть у самой матери). Если же есть дисбаланс в сторону удовлетворения или фрустрации, то процесс структурализации Эго, дифференциации влечений и формирования привязанности к объектам может замедляться или нарушаться в связи с травмой «напряжения» (кумулятивной травмой). Таким образом, формируется предрасположенность к чрезмерной тревожности или ярости в дальнейшей жизни.

К 3-6-и месяцам у ребенка обнаруживаются признаки развития зачаточной но прочной Сэлф-репрезентации. Она складывается из: моторной активности, ощущений, способности к воспоминанию. Складывается образ тела. Это пример интегрирующей деятельности Эго.

Итог стадии: начинаются социальные отношения и ребенок «поворачивается» к миру, который становится объектным.

1. Появления либидинозного объекта. Длится от 7-8 до 14-15 месяцев. Индикатором начала это стадии служит «тревога 8 месяцев» или «страх незнакомца» как назвал его Р. Шпиц. В этот период ребенок какое-то время реагирует улыбкой на любое лицо, но долго сохраняет улыбку только для своей матери. В это время он уже не будет улыбаться фотографии или пиктографическому изображению лица на бумаге, как это происходило на предыдущей стадии. Кроме того, он может реагировать беспокойством или бурным плачем на приближение кого-то чужого. Эти реакции означают, что появился структурированный либидинозный объект, с которым ребенок может строить отношения. Исчезновение объекта из поля зрения означает для ребенка отрицание его наличия, а, следовательно, вызывает тревогу.

Вслед за Э. Джейкобсон и З. Фрейдом, Р. Шпиц считал, что «негативный и позитивный аффект, а также опыт временной «потери объекта», приносящего удовлетворение позволяет достичь тестирования реальности. Это является позитивным стимулом для нормального развития, при условии, что фрустрация переносима для данного конкретного ребенка. Фрустрирующие воздействия создают коппинг-механизмы.

Итог стадии: ребенок расширяет объектные отношения, может использовать реципрокную коммуникацию, дифференцировать живое и неживое.

2. Стадия семантической коммуникации. От 15 месяцев до 2 лет. Индикатором ее возникновения является негативизм в жестах и речи. Он возникает, когда ребенок может сказать «нет» словами или жестами. В этом возрасте речь связывается с чувством собственного Я и Я другого. Поэтому отказ в данном случае означает принадлежность побуждения, желания или действия другому человеку, а не ему самому.

В этот период происходит дифференциация по полу и это способствует рефлексии себя и другого человека. Происходит формирование защитных механизмов, в первую очередь идентификации с агрессором. Появляются также: повторение, перевод пассивного в активное. Они становятся возможными из-за возникновения фантазирования и символизации. Речь способствует этим процессам. В первую очередь защитные механизмы направлены на совладание с агрессией.

Речь также организует мыслительные операции и облегчает переход к независимому функционированию ребенка, подготавливая сепарацию.

Итог стадии: исчезает младенческое всемогущество, ребенок переживает себя как маленького и зависимого. Важно, чтобы произошла дифференциация между:

· Первичным и вторичным процессом,

· Любовью и ненавистью,

· Я и объектом,

Мужчиной и женщиной, сознанием и бессознательным

ДАЛЬНЕЙШЕЕ РАЗВИТИЕ ЭГО.

Стадия интернализации конфликта. Соответствует возрасту 2-2.5 года. Индикатором ее появления становится формирование Супер-эго.

В этом возрасте у ребенка появляется стыд, что указывает на интернализацию конфликта и начало формирования супер-эго. Формируются психические репрезентации родительских правил, советов, запретов.

Для того чтобы внутренний запрет был сформирован необходимо пройти ряд стадий.

Стадии формирования запрета.

1. Внешний запрет. В это время ребенок в состоянии удерживаться от действий, которые запрещаются родителем только при наличии носителя запрета (родителя). В его отсутствие запрет не соблюдается. Важно не ругать ребенка за нарушение, а ограничить возможность совершения запрещаемых действий. Количество запретов должно быть ограничено опасными для жизни и здоровья действиями.

2. Ребенок учится подчиняться запрету. На этой стадии особенно важен поощряющий контроль родителя и похвала каждого соблюдения запрета. Таким образом, в Супер-эго появляется интроект, связанный с родительским одобрением и гордость за себя. Это создает позитивную мотивацию для дальнейшего стремления удерживаться от нежелательных действий.

3. Расширение сферы запретов. Когда ребенок научился выдерживать минимально необходимое количество запретов, можно расширять сферу запретов. Его психика уже имеет способ выдерживания запрета.

4. Внутренний запрет. Показателем этой стадии становится соблюдение ребенком запретов в отсутствии запрещающей фигуры.

На последней стадии конфликт становится внутренним, между внутренними побуждениями и внутренними директивами. В связи с конфликтующими желаниями появляется тревога, и влечение может сменяться стыдом.

Процесс формирования Супер-эго предъявляет более жесткие требования к организующим и регулирующим функциям Эго. Интернализация конфликта, отражающая первый этап структурализации Супер-эго, указывает на достижение следующего уровня развития Эго.

В этот период у ребенка уже появляется мышление с использованием символов. Оно позволяет связывать чувства с идеями. Символизация делает возможной саморефлексию.

Отношения с матерью наполняются тревогой, т.к. ребенок осознает, что мать - источник его благополучия любит его небезусловно. Это порождает многочисленные фантазии и страхи, связанные с межличностными конфликтами. Центральная задача этой стадии - научиться управлять агрессивностью. Незрелое Эго конфронтирует с еще неукрощенным Ид. Этому помогают новые защитные механизмы, возникающие в этот период:

· Реактивное образование,

· Уничтожение сделанного,

· Экстернализация,

· Конденсация,

· Смещение, проекция,

· Обращение против себя.

Если защиты не дают необходимого эффекта, то агрессия может эротизироваться и формировать базу для развития садомазохистского характера.

Главная «арена борьбы» - туалетный тренинг. Возможность идентификации с матерью обеспечивает адаптацию Эго к болезненным конфликтным чувствам.

Стадия константности либидного объекта. Соответствует возрасту 2.5-3 года.

К этому возрасту, ребенок прошел функциональную идентификацию с матерью и интернализовал многое из материнской заботы. Это делает его жизнь в отсутствии матери более комфортной. Он более уверенно себя чувствует.

Прогресс развития состоит в том, что аффекты приобретают сигнальную функцию, что позволяет ребенку принять меры по самоорганизации, успокоению, защите себя. Это становится возможным, если реакция матери на аффект ребенка носит организующий и регулирующий характер. Тогда материнская функция ответа на аффективный сигнал ребенка становится интернализованной функцией его Эго.

Ребенок становится способным лучше воспринимать и оценивать аффект и, задействуя защитные механизмы, ограничивает его, пока он не научится им управлять. Следствием этого становится улучшение саморегуляции и повышение самоконтроля.

Итог стадии. Ребенок вновь приобретает уверенность в том, что отношения с матерью, не смотря на гнев, будут продолжаться.

Он сосредотачивается на себе, на способности участвовать в более зрелых отношениях. Появляются чувства взрослых людей: доверие, уважение, самоуважение.

Х. Хартманн утверждал, что на этой стадии часто прогресс сменяется регрессом, что является нормальным. Аффект может переполнять ребенка, тогда он обращается к матери как к вспомогательному Эго. Это регресс к зависимости. Когда аффект проходит, ребенок возвращается к прежнему уровню функционирования.

Стадия Эдипов комплекс . Индикатор стадии - инфантильный невроз и чувство вины. Стадия проходит в возрасте от 3-х до 5.5 лет. Возникающий Эдипов конфликт предъявляет новые требования к незрелому Эго.

Задача стадии - сформировать половую идентичность - порождает Эдипов конфликт с его фантазиями, страхами и колебанием чувства собственного достоинства.

Эдипова фаза начинается с «прорастания» триадных отношений. Ребенку важно соответствовать стандартам все более сильного Супер-эго. Стать способным ограничить желания и одновременно сохранить чувство собственного достоинства, такое уязвимое в этот период. Эдипов конфликт формирует стержневой конфликт психики, который З. Фрейд назвал инфантильным неврозом. Наличие признаков инфантильного невроза предполагает формирование интегрированного типа психической организации, когда все три психических инстанции структурированы и слаженно взаимодействуют друг с другом. Инфантильный невроз представляет собой попытку объединения прежних конфликтов и Эдипова конфликта в единую и более адаптивную психическую организацию. Индикатором наличия инфантильного невроза становится нормальное чувство вины. Чувство вины, наряду со стыдом является мощным регулятором поведения человека.

Итог стадии. По мере разрешения Эдипова конфликта возникает идентификация с родительскими стандартами, моралью. Это позволяет ребенку научиться находить компромиссы. Истоки конфликта и чувство вины становятся внутренними. Эго и психика в целом становится все более независимым от внешней поддержки и влияния и мало подвержены модификации.

Латентная стадия. Протекает в возрасте от 5.5 до 12 лет. Делится на ранний и поздний латент.

Общая характеристика стадии.

Латент отмечен «аффектом практики». Ребенок в большой степени овладел своим внутренним и внешним миром и становится способен к сублимации. Происходит расширение области интересов, появляется возможность учиться. Для латентной стадии характерны:

· Игры по правилам и подвижные игры. Происходит своеобразная тренировка Супер-эго и появляется возможность канализации агрессии в социально приемлемой форме.

· Детский фольклор. Позволяет справиться со страхом смерти, который актуализирован и генерализован в возрасте около 7 лет, а также помогает справиться с тревогой «снова стать маленьким» или «вести себя как маленький» и быть за это отвергнутым и осмеянным сверстниками.

· Богатый фантазийный мир. В частности характерные для латента фантазии близнецов и семейного романа. Эти фантазии призваны помочь бороться с тревогой, связанной с дистанцированием от родителей.

Согласно мнению А. Фрейд, в это время существует видимое равновесие между тремя психическими структурами.

Ранний латент.

Длится от 5.5 до 8 лет. В это время супер-эго еще жесткое и внутри него еще родительские интроекты. Принимая решение о каких-либо действиях, ребенок приводит их высказывания фразы - запреты. Давление влечений не прекращается и для того, чтобы справиться с ними приходят на помощь фантазии. Один из важных признаков латента - фантазийное удовлетворение.

Задача Эго в этот период - приспособиться к роли Супер-эго как постоянного внутреннего наблюдателя. Содержание Супер-эго начинает меняться, оно становится более мягким. Родительские интроекты превращаются в близкие к реальности нормы.

Поздний латент.

Протекает в период от 8 до 12 лет.

В это время родители по-прежнему важны, но уже не они - центр влечений ребенка. Родительская поддержка важна в форме оценки действия, решение о котором ребенок принял самостоятельно. Реакция самоуважением ребенка выстраивается в зависимости от оценки родителей.

В трудной ситуации ребенок не сразу обращается к ним за помощью, а пытается справиться с ситуацией сам, и лишь в случае неудачи обращается за помощью и поддержкой.

Функция позднего латента - реакция идентификации с родителями обоего пола. Однако в это же время родители впервые снимаются с пьедестала.

Отношения со сверстниками все более важны. В играх ребенок отдает предпочтение сверстникам своего пола. В детской референтной группе определяются групповые ценности, идеалы, групповая иерархия. Возникают игры. Как правило, игры в это время связаны с тайной. Наличие тайны, которой обладает именно данная группа, позволяет очертить границы группы, построить групповую идентичность, облегчает дистанцирование от родителей. Для регуляции самооценки ребенку важно мнение сверстников.

Подростковый возраст. Пубертат.

Индикатор: реструктурирование психики.

Этот период - очередное испытание для защитных и интеграционных функций Эго. Между психическими структурами возникает дисбаланс и задача Эго - возвращение равновесия, с тем, чтобы уникальная и самостоятельная идентичность появилась наряду с интегрированной и стабильной структурой характера.

Предподростковый возраст. 10-13 лет. Признаки, указывающие на то, что наступил препубетат:

· повышение энергии ребенка, хотя качественных изменений еще нет, повышение моторной активности. Дети любят интенсивные двигательные игры. Агрессивность начинает возрастать по мере приближения к пубертату.

Для того чтобы канализировать агрессию рекомендуют командные игры. Они активизируют механизм защиты перевод пассивного в активное. Если агрессия вызывает у ребенка страх, тревогу, то может направляться на себя самого.

· Активизация оральных и анальных интересов. Это выражается в повышенном аппетите, а также беспорядке в комнате и одежде, неряшливости во внешнем виде. Когда эти признаки становятся выраженными слишком ярко, это может свидетельствовать о стремлении привлечь к себе внимание матери.

· Ребенок интенсивно хочет материнской заботы, но маскирует это. Желание заботы может проявляться и в сомато-ипохондрической озабоченности.

· В этот период времени дети амбивалентно относятся к матери и всему, что с ней связано.

· Продолжает формироваться полоролевая идентичность. Эмоциональная реакция может быть различной: у девочек (позитивная - радуются изменениям, созреванию, негативная - демонстрируют поведение «сорванца», псевдомаскулинное, нейтральная - принимают женскую идентичность как защиту от тревоги; у мальчиков: волнуют изменения, а особенно их отсутствие. Появляется много фантазий по поводу размеров гениталий, мастурбации и т.д. Мастурбаторная активность направлена на то, чтобы справиться с сексуальной энергией, но в то же время мальчики переживают от того, что занимаются мастурбацией.

· Половое предпочтение в играх.

· Интерес к другому полу у девочек проявляется открыто, у мальчиков - более завуалировано. Возникает интерес к сексуальным вопросам, но и стыд, смущение при их обсуждении.

· Возникает много жалоб от родителей и учителей. В основном на то, что подросток перестал учиться и дурно себя ведет. Нельзя концентрироваться на трудностях в учебе, т.к. в связи с переменами в организме и бурным ростом ребенок «работает изо всех сил». Часто возникает психовегетативная симптоматика.

· Телефонные разговоры дают возможность интимного контакта, но безопасного;

Сексуальные проблемы волнуют подростка, но он стыдится обсуждать эту тему. Иногда наряду мобилизацией генитальных интересов может происходить чрезмерное насыщение либидо интеллектуальной или другими видами деятельности. Это находит отражение в сверхнаргуженных и сверхподвижных, переменчивых интересах и увлечениях.

Подросток способен к абстрактному мышлению, осознанию планов на будущее, у него формируется более адекватная самооценка, могут сложиться автономные ценности. В это время Эго - слабое, а побуждения влечений - сильны. Последствиями этого могут быть эксперименты с алкоголем и наркотиками, первые сексуальные контакты. Эти действия вызывают конфликт с родителями и собственным Супер-Эго. Иногда роль Супер-эго начинают играть сверстники и тогда подросток чрезмерно зависим от их мнений, оценок, норм и ценностей.

Наиболее важная задача, стоящая перед Эго - выполнение требований определенной половой идентичности. Для этого необходимо обновление телесного образа, идентификации и разидентификации с родителем того же пола, ревизия Эго-идеала. Подросток находит все новые и новые объекты любви, и тем облегчает себе задачу обретения новой идентичности.

В конце подросткового возраста происходит интеграция мужской и женской Я-концепции в рамках новой структуры. Для этого необходим отказ от инфантильных привязанностей и формирование стабильных межличностных отношений.

В этом возрасте тревогу вызывают: неразрешенные конфликты, связанные с выбором объекта.

Ihre Mutter Pelagia, geb. Pulvermann, war Musikerin . Sie studierte Medizin in Jena , Heidelberg (wo sie 1919/1920 an Übungen über Freuds Psychoanalyse von Hans W. Gruhle teilnahm und bei Viktor von Weizsäcker an einem Kurs über die Grundprobleme der Naturphilosophie ) und München , wo sie 1922 ihr Staatsexamen machte. Einen Teil ihres Praktischen Jahres absolvierte sie danach an der Kinderklinik der Universitätsklinik Heidelberg , wo sie 1923 s.c.l. promovierte, den Rest an der Inneren Klinik des Universitätsklinikums in München. Hier lernte sie den Psychosomatiker Gustav Richard Heyer kennen, bei dem sie nicht nur das Verfahren der Hypnose erlernte, sondern sich auch immer mehr mit der Psychoanalyse vertraut machte. 1925 ging sie deswegen nach Berlin , wo sie an der Privatklinik von Hermann Oppenheim tätig wurde und sogleich ihre analytische Ausbildung begann, zunächst bei Arthur Kronfeld am Institut für Sexualwissenschaft (der sie ab 1928 durch Überweisung vornehmlich von begüterten Patientinnen auch beim Aufbau ihrer Praxis unterstützte) ab 1926 am Berliner Psychoanalytischen Institut , wo sie vier Jahre lang bei Otto Fenichel in Lehranalyse ging. 1930 wurde sie deswegen zum ao. Mitglied der Deutschen Psychoanalytischen Gesellschaft gewählt (Wahl am 18. Januar 1930 nach ihrem Aufnahmevortrag Beitrag zur asozialen Charakterbildung am 10. Dezember 1929), 1931 zum Vollmitglied. Ab 1933 gehörte sie dem Unterrichtsauschuss an und 1934 wurde sie Lehranalytikerin der DPG.

Edith Jacobssohn engagierte sich im sogenannten „Kinderseminar“ von Fenichel , zählte zu den Empfängerinnen von Fenichels Rundbriefen und arbeitete ab 1932 in der marxistischen Arbeitsgemeinschaft von Wilhelm Reich , mit dem sie auch an einer Sexualberatungsstelle für Jugendliche in Berlin-Charlottenburg tätig war. Daneben nahm sie am „interkonfessionellen Arbeitskreis“ von Walter Schindler teil, der nach der Erinnerung von Werner Kemper von Arthur Kronfeld angeregt worden war, und an dem bekannte Psychotherapeuten wie Johannes Heinrich Schultz , Alexander Herzberg, Manès Sperber , Fritz Künkel , Karen Horney , Harald Schultz-Hencke u.a. teilnahmen.

Obwohl sie sich ihrer Gefährdung bewusst war, entschloss sie sich – als eine der wenigen jüdischen Analytikerinnen – 1933 gegen eine Emigration und arbeitete mit politischen Patienten der Widerstandsgruppe Neu Beginnen . Obwohl die DPG ihren Mitgliedern politische Abstinenz verordnet hatte, behandelte sie Regimegegner. Am 24. Oktober 1935 wurde sie von der Gestapo verhaftet, weil sie sich weigerte, Informationen über einen Patienten preiszugeben. In einem politischen Prozess wurde sie wegen Hochverrats zu zweieinviertel Jahren Zuchthaus verurteilt. Ihre Arbeit über das weibliche Über-Ich entstand im Gefängnis, wurde herausgeschmuggelt und 1936 – anonym – auf dem Internationalen Psychoanalytischen Kongress in Marienbad verlesen. In diesem Text kritisierte sie Sigmund Freuds Weiblichkeitstheorie. Ihrer Ansicht nach muss eine Frau, um ein stabiles Ich und selbständiges Über-Ich zu entwickeln, statt das Über-Ich des Mannes zu übernehmen, ihr weibliches Genital als wertvoll akzeptieren lernen und einen Weg zurück zu mütterlichen Ich- und Über-Ich-Identifizierungen finden. Eine zweite Arbeit der Haftzeit befasst sich mit den „Psychologische[n] Auswirkungen des Gefängnisaufenthaltes auf weibliche politische Gefangene“, sie erschien erst 1949.

1964 erschien ihr Buch The Self and the Object World , in dem sie Triebtheorie und Objektbeziehungstheorie zu integrieren sucht. Es gilt als eines der wichtigsten Werke der Psychoanalyse. Anhand von Fallgeschichten beschreibt sie darin, wie Regressionsvorgänge bei depressiven und Borderline-Patienten zu schweren Beeinträchtigungen der Objektbeziehungen und der Ich- und Über-Ich-Funktionen führen, hierbei begleitet von der Auflösung identitätsbildender Identifizierungen. Diese Prozesse geben Jacobson zufolge gleichzeitig Aufschluss über die normale Entwicklung der Identität. Ausgehend von einer Untersuchung der Triebmanifestationen des Säuglings auf Stufe einer noch undifferenzierten psychosomatischen Ich-Es-Matrix, dem „frühesten psychophysischen Selbst“, zeigte Edith Jacobson, wie die Selbst- und Objektrepräsentanzen des Kindes errichtet werden und welche Rolle sie für die Entwicklung von Objektbeziehungen und bei der Identitätsbildung spielen.

Berliner Gedenktafel

Eine Glastafel in Berlin

Mit Freud in Berlin heißt ein Projekt von 16 Glastafeln in Wilmersdorf und Charlottenburg, das durch die Stadtrundfahrten „...auf den Spuren der Psychoanalyse“ finanziert wurde. Bei jeder Stadtrundfahrt, die normalerweise als Begleitprogramm eines psychoanalytischen Kongress stattfand, wurde eine Tafel enthüllt. Die Sponsoren waren Mitfahrenden, Institutionen oder Kongressteilnehmer. Die Tafeln sind - bis auf eine - aus Glas und erlauben je nach Lichteinfall eine Spiegelung oder einen Schatten auf der Wand. Bei jeder Enthüllung einer Tafel entstand zusätzlich ein Poster mit den wichtigsten Lebensdaten des oder der Geehrten und mit Bildern. Am 30. April 2005 wurde die Gedenktafel für Edith Jacobson in der Emser Straße 39d enthüllt, Sponsoren waren Thekla Nordwind, Ulrike May und Analytische Kinder- und Jugendlichenpsychotherapeuten . Anlass war die 52. Jahrestagung der Vereinigung Analytischer Kinder und Jugendlichen-Psychotherapeuten (VAKJP). Die Tagung stand unter dem Titel: Der Körper als Gefäß. Von der Psyche zum Körper, vom Körper zur Psyche.

Publikationen

In deutscher Sprache

In englischer Sprache

• Depression: The Oedipus complex in the development of the depressive mechanisms. The Psychoanalytic Quarterly 12 (1943): 541-560
• The effect of disappointment on ego and superego formation in normal and depressive development. Psychoanalytic Review 33 (1946): 129-147
• Observations of the psychological effect of the imprisonment on femal political prisoners. In: K.R. Eissler (Hrsg.): Searchlights on delinquancy. Int" University Press, New York 1949, 341-368
• Adolescent moods and the remodeling of psychic structures in adolescence. The Psychoanalytic Study of the Child 16 (1961): 164-183
• The Self and the Object World. Int" University Press, New York 1964
• Psychotic Conflict and Reality. Int" University Press, New York 1967, Hogarth Press, London 1964
• Depression: Comparative studies of normal, neurotic and psychotic conditions. Int" University Press, New York 1971

Über Edith Jacobson

• Werner F. Bonin: Die großen Psychologen. Econ, Düsseldorf 1983
• Karen Brecht: Der „Fall Edith Jacobson.“ Politischer Widerstand, ein Dilemma der IPA. Psa-Info-Nr. 28 (1987) 3-8
• Karen Brecht, Volker Friedrich, Ludger M. Hermanns, Isidor J. Kaminer und Dierk H. Juelich (Hrsg.): „Hier geht das Leben auf eine sehr merkwürdige Weise weiter ...“ Zur Geschichte der Psychoanalyse in Deutschland. Kellner, Hamburg 1985
• Otto Fenichel : 119 Rundbriefe. B. 1: Europa (1934-1938). Hrsgg. von Elke Mühlleitner und Johannes Reichmayr. Stroemfeld, Basel 1998
• Otto F. Kernberg : The contribution of Edith Jacobson: An overview. J Am Psychoanal Ass 1979: 27, 793-819
• Edward Kronold: Edith Jacobson 1897-1978. Psa Quart 49 (1980): 505-507
• Regine Lockot: Die Reinigung der Psychoanalyse. Tübingen 1994
• Ulrike May und Elke Mühlleitner (Hrsg.): Edith Jacobson. Sie selbst und ihre Objekte. Leben, Werk, Erinnerungen. Psychosozial, Gießen 2005
• David Milrod: Interviews mit Edith Jacobson. Abraham A. Brill Library, New York Psychoanalytic Institute 1971
• Elke Mühlleitner: Edith Jacobson. In: Gerhard Stumm , Alfred Pritz , Paul Gumhalter u.a. (Hrsg.): Personenlexikon der Psychotherapie. Springer, Wien 2005, S. 226f ISBN 3-211-83818-X
• Michael Schröter, Elke Mühlleitner und Ulrike May: Edith Jacobssohn: Ihre Jahre in Deutschland (1897-1938). Psyche 58, 2004, 544-560
• S. Tuttman: Edith Jacobson’s major contributions to psychoanalytic theory of development . The American Journal of Psychoanalysis 45 (1985): 135-147
• S. Tuttman, C. Kayne & M. Zimmermann (Hrsg.): Object and self. A developmental approach. Essays in honor of Edith Jacobson. Int. University Press, New Yorek 1981

Э.Якобсон – дала определение ЭГО, самости и самопредставления, процесс идентификации, избирательная идентификация. Вклад в пересмотр концепции развития Супер-Эго.

Изучала: формирование идентичности, в частности половой идентичности, процесс формирования репрезентативного мира, формирование Супер-эго у женщин, исследование механизмов возникновения тяжелых расстройств.

По мнению, Э. Джейкобсон основная проблема формирования тяжелых психических расстройств – дефицит идентичности. Под формированием идентичности она понимала процесс, который выстраивает способность сохранять целостную психическую организацию вопреки растущей структурализации, дифференциации в психике. При этом идентичность формируется в каждом процессе и обеспечивает стабильность среди изменений. Э. Джейкобсон развела идею Х. Хартманна о построении репрезентативного мира, и выдвинула концепцию репрезентативного мира, как краеугольную в эго-психологии. Селф- и объект-репрезентации восходят к опыту Селф во взаимодействии с объектом. Этот опыт регистрируется в части Эго, где размещаются репрезентации.

Одной из наиболее важных в теоретическом наследии Э. Джейкобсон стала концепция селективной идентификации. Селективная идентификация – это бессознательный процесс, благодаря которому ребенок идентифицируется не с целой другой личностью, а селективно, более автономно, с лучшими ее аспектами, которыми он восхищается. Для этого, он должен уметь разделять объект на части, и понимать, что объект больше, чем совокупность его частей. В процессе селективной идентификации ребенок комбинирует себя самого из качеств, выбранных в объекте, создавая новую, уникальную личность. Селективная идентификация создает модификацию Эго

Ревизия теории супер-эго. Э. Джейкобсон не соглашалась с точкой зрения З. Фрейда о том, что страх кастрации побуждает мальчика прекратить свои эдипальные устремления, и получить суровое супер-эго взамен этого. З. Фрейд сделал вывод о том, что девочки не имеют таких побуждений, следовательно, супер-эго у женщин может быть неполным.

Э. Джейкобсон полагала, что супер-эго – важнейшая организующая инстанция в развитии, и его формирование является результатом эдиповой фазы. Она утверждала, что роль в его формировании играет не реальный страх кастрации, а проекция амбиций и фантазий мальчика, и его соперничество с отцом.

Рассматривая формирование супер-эго у девочек, Э. Джейкобсон предложила вернуться к более ранним стадиям развития. Мальчики и девочки получают знания об анатомическом различии полов не в эдипов период, а на втором году жизни. И те, и другие получают «кастрационный шок». Мальчики переживают его быстрее, т.к. они убеждаются, что пенис продолжает существовать независимо от их фантазий, мыслей и действий. У девочек нет уверенности, компенсирующей «отсутствие» части ее тела, и изменение его целостности. Обнаруживая и переживая это, девочка компенсаторно начинает украшать свое тело. Чтобы компенсировать «отсутствующую» часть тела, она стремится стать чистой, послушной маленькой девочкой, и заслужить похвалу, обратить на себя внимание. Для того, чтобы развить возможности контроля, необходимо супер-эго. Э. Джейкобсон делает вывод о том, что супер-эго формируется у девочек раньше.

Кроме того, Э. Джейкобсон утверждала, что идентификация и любовь к родителю, которая обеспечивается заботой, теплом и любовью с его стороны (родителя) позволяет преодолевать сексуальное соперничество. Джейкобсон дополнила перечень функций супер-эго: управление настроением, регуляция целостного состояния Эго, наблюдение за развитием связности, последовательности защитной организации.