10.09.2019
Полезная информация. "Рад, что я здесь
Добавить комментарий:
Температурные рекорды последних дней в центральной полосе России стали настоящим испытанием для бездомных. И если в Греции, например, в связи с «небывалыми морозами» (то есть выпавшим снегом) для спасения бездомных работу метро в эти холодные дни сделали круглосуточной, то в России пока никаких особых мер помощи не предлагается, хотя только за новогодние праздники в Москве 190 человек пострадали, и двое погибли от переохлаждения.
Но проблема не только в том, чтобы согреться. Каждый день бездомного – это борьба за выживание. Найти место, где можно согреться, переночевать, достать еду и какую-то одежду, получить медицинскую помощь, а в идеале еще и помыться – все это кажется неразрешимой задачей для человека без копейки денег в кармане. Но в действительности в Москве достаточно мест, где все это можно сделать совершенно бесплатно, вот только не все бездомные об этом знают. Краткая инструкция по выживанию – в материале The Insider
«Я с детства на улице, — рассказывает бездомный Дмитрий Никифоров, доброволец сети организаций «Если дома нет…», — в 1989 году мы приехали с семьей в Москву, сам я родом из Баку. Приехали, потому что в Азербайджане у нас началась война. Здесь я пошел в школу, а потом отца убили, мамка начала пить. А нас трое братьев в семье было. Из квартиры выгнали. Это сейчас я уже понимаю, что отец просто тогда пришел в пустующую квартиру, заплатил ментам, и так начали мы жить. Никакой прописки, конечно, у нас не было. Из квартиры нас выгнали. Жить негде: подвалы, вокзалы. А братья у меня маленькие, надо что-то кушать. Как мог так и промышлял: где-то что-то украдешь, где-то что-то заработаешь. Так и жили. Мамка умерла. Потом работал, даже жилье находил, снимал. Потом сидел. Вышел – документов нет, сейчас снова работаю и помогаю бездомным. Есть идеи создать рабочие места для бездомных – швейный цех и столярная мастерская, потому что в основном бездомные – это те, кто вышел из мест не столь отдаленных. Родственники, например, пока те сидели, квартиры их продали, возвращаться им некуда, а устроиться бездомному на работу сейчас в Москве очень сложно».
По данным ЦСА «Люблино», сейчас в Москве насчитывается около 16 тысяч бездомных. Примерно 80% людей, не имеющих определенного места жительства, приехали в столицу из регионов, в основном из тех мест, где почти нет работы или из так называемых «депрессивных» районов. Для них процесс социализации оказывается довольно сложным, так как из Москвы таких бездомных отправляют туда, где было зарегистрировано последнее место жительства.
Где поесть:
Таких мест в Москве очень много. Одна из площадок, где бездомный может получить еду, находится на Площади трех вокзалов. Ее организовывает группа волонтеров сети «Если дома нет…». «Там мы кормим бездомных по четвергам. Там также расположен дневной центр у «Армии спасения» и палатка «Ангар спасения». Добровольцы там – бездомные люди, и они сами вместе с социальными работниками готовят еду, сами выезжают на Площадь трех вокзалов и раздают ее. Это помогает людям встать на другую сторону. Многие потом благодаря таким проектам становятся социальными работниками», – рассказывает активистка Надежда Клюева. Дмитрий Никифоров тоже часто принимает участие в этом проекте и с воодушевлением рассказывает, как они с волонтерами делают бутерброды, готовят чай для бездомных. Во время всего этого процесса происходит постоянный диалог участников организации «Если дома нет…» и тех, кому они помогают, что, по мнению Дмитрия, является самым важным в этом проекте.
Где помыться и получить медпомощь:
У Дезстанции №4 всегда пахнет мочой и запекшейся грязью. Даже когда здесь не толпятся бездомные, чтобы принять душ, переодеться или получить помощь врача. «Бомжацкое место», – говорит кто-то сзади меня в толпе, выходя из тоннеля у Курской.
А в «приемные часы» пахнет еще сильнее. У самого выхода из метро силуэты что-то перебирают по своим черным полиэтиленовым пакетам, приближается еще одна фигура, медленно пожевывая огрызок сухаря. Вскоре собирается очередь. Обгоревшие, бородатые, на костылях, осунувшиеся, в толстовках не по размеру, нелепых кепках, но все с большими кульками – полиэтиленовыми пакетами в обоих руках. В основном мужчины. Они переговариваются между собой, кто-то достает мобильник и с усилием начинает нажимать на кнопки. Видимо, набирает номер по памяти.
Здесь же во время холодов можно иногда получить и что-то теплое из одежды. Также оказывают тут бесплатную медицинскую помощь, правда базовую, но есть и места, где бездомные могут претендовать даже на бесплатную стоматологию.
Где переночевать:
Переночевать бездомные могут в государственных социальных центрах, куда ехать хотят далеко не все, так как условия содержания там больше похожи на условия отбывания наказания, да и находятся они в основном на окраинах города.
Правда, если у бездомного есть небольшие деньги, он может заплатить за койко-место и остановиться в так называемом общежитии, там уже работать никто заставлять не будет.
Действуют также и центры, где оказывают социальную помощь, которая включает в себя отправку домой, оформление справки о потере документов, помощь в восстановлении паспорта, содействие в устройстве в социальные приюты для бездомных, а также помощь в трудоустройстве.
Чаще всего у людей без определенного места жительства нет возможности позвонить и как-то связаться с близкими, когда им нужна помощь. Для этого на севере Москвы есть несколько так называемых народных телефонов. Их можно бесплатно использовать для звонков на городские и мобильные номера московского региона. В кабинах даже ловит Wi-Fi (удивительно, но бездомные со смартфонами тоже иногда встречаются).
Разумеется, вся описанная выше инфраструктура в лучшем случае позволит бездомным прожить несколько дольше, но не дает возможности для полноценной социализации. «Экономя» на бездомных, государство, в действительности ничего не экономит, так как они создают дополнительную нагрузку на полицейских, врачей и социальные службы. В большинстве развитых стран для решения этой проблемы действуют специальные социальные программы, упрощающие получения жилья для бездомных. Скажем, в Солт Лейк Сити с 2015 года заработала программа , в рамках которой бездомному предоставляют уже готовое для жизни жилье (с холодильником, микроволновкой и т.п.), рассчитав, что это оказывается дешевле для бюджета, чем дополнительная нагрузка на госучреждения (скорая, полиция, тюрьмы), возникающая из-за бездомных.
Новый центр сможет вместить до 70 человек
30 января в московском городском округе Химки состоится официальная церемония открытия социально-реабилитационного центра для бездомных людей «Теплый прием». Основная задача учреждения - дать временный приют и протянуть руку помощи людям, оказавшимся в трудной жизненной ситуации.
Отличительной особенностью «Теплого приема» в условиях нехватки мест в социальных государственных учреждениях является возможность обращения людей независимо от наличия документов. В отличие от государственных центров социальной адаптации, в «Теплом приеме» готовы в течение всего года принять людей, которые никогда не имели прописки в Москве или Московской области.
В настоящее время на улицах Москвы, по оценкам экспертов, около 15 тысяч бездомных, а мест для размещения в государственных социальных приютах в Москве и Московской области всего 1655. За исключением зимнего сезона, в государственные приюты принимают только тех людей, которые ранее имели прописку в Москве или Московской области.
«Социально-реабилитационный центр «Теплый прием» - это частный благотворительный проект, созданный силами неравнодушной общественности во взаимодействии с Синодальным отделом по церковной благотворительности Русской Православной Церкви», - отмечает Илья Кусков , директор социально-реабилитационного центра.
Трехэтажное здание приюта площадью 750 кв.м. способно вместить до 70 человек. Программа реабилитации центра рассчитана на 3 месяца. В результате пребывания в «Теплом приеме» нуждающиеся получают не только возможность восстановить документы, но решить проблемы социального устройства и поиска работы, получают психологическую помощь и духовную поддержку, что является неотъемлемой частью для успешного возвращения к нормальной жизни в социум.
В Москве, Петербурге, в других крупных и не очень городах России есть десятки тысяч людей, по разным причинам оставшихся без крыши над головой. Корреспондент «Милосердия.ру» вместе с добровольческой группой храма святой мученицы Татианы покормила обитателей Курского вокзала, а также узнала, где еще это можно сделать в столице.
На Пасху около столичных вокзалов бездомным раздавали продуктовые подарки от Святейшего Патриарха Кирилла. В каждый набор было вложено поздравление. В нем говорилось, что нищие духом – «это те люди, которые понимают, что у них нет никаких достоинств, и поэтому со смирением принимают все, что дается им от Бога». Именно они, согласно Евангелию, наследуют Царствие Небесное. Патриарх назвал «нищими духом» всех бездомных и призвал их приходить в Церковь за помощью и утешением, а нас, православных верующих, – приходить и утешать их.
Свою посильную помощь нуждающимся регулярно оказывают молодые прихожане церкви святой мученицы Татьяны – домового храма Московского университета. Каждый вторник около тридцати девушек и ребят собираются в шесть часов вечера в трапезной и готовят по восемьдесят порций калорийной еды. В этот раз это были вареные яйца и бутерброды с паштетом – для людей, которым каждый день приходится выживать в суровых городских условиях церковь делает послабление даже во время постов. Дело спорилось, и примерно через час гора самодельных наборов была готова. Мы отнесли ее в машину одного из добровольцев и поехали до станции метро «Курская».
Перед началом раздачи добровольцы надели на себя халаты, одноразовые маски и перчатки, так как среди бездомных немало больных туберкулезом, кожно-венерическими и прочими инфекциями. Обитатели площади хорошо знают об этой акции и подтянулись к нашему импровизированному пункту в назначенное время. Их примерно человек сто – преимущественно мужчины неопределенного возраста разной степени опрятности. Никто не толкался, каждый терпеливо ждал своей очереди. Сначала мы раздали еду, налили в одноразовые стаканчики чай из термоса, затем выдали медикаменты, а после – одежду. Перед окончанием акции постарались убедить бездомных все-таки не пытать счастья в Москве, а уезжать к себе на родину. Они ответили, что все равно останутся. Значит, нашей группе еще не раз придется вернуться с гуманитарной помощью на этот вокзал.
По разным оценкам, сегодня в России от 1,5 до 4,2 миллиона бездомных, что составляет около трех процентов россиян. Наибольшая их концентрация наблюдается в больших городах. Бездомные стали неотъемлемой частью центра столицы. В Москве их сегодня насчитывается от 10 до 30 тысяч, а некоторые эксперты полагают, что гораздо больше – до 70 100 тысяч человек. Из них: 8% – бывшие жители столицы, потерявшие жилье; 71% – выходцы из регионов, приехавшие в Москву на заработки; 21% – жители соседних республик (в основном Украины и Белоруссии, а не Узбекистана и Таджикистана, как принято считать). Среди бродяг немало и тех, кто сознательно выбрал такой образ жизни.
Больше всего их обитает возле станций метро и в районах города, расположенных возле вокзалов. Фавориты среди них – площадь трех вокзалов и Курский вокзал. Средняя продолжительность жизни уличного бродяги – 3 года.
Кстати, недавно чиновники Мосгордумы посоветовали бродягам брать в пример чистых парижских клошаров, которые спят на улицах в спальных мешках.
Что уже делается для бездомных
Пока же для бездомных москвичей с документами (паспорт, выписка из домовой книги, справка об утере документов (форма 9), направление) функционируют следующие ночлежки или, как их официально называют, дома ночного пребывания (ДНП). B ДНП нужна справка о санобработке и медсправка из поликлиники или от «Врачей без границ» (в холодные дни принимают всех по разрешению Департамента):
Дома ночного пребывания для бездомных
«Косино Ухтомский»: для взрослых – ул. Михельсона, д.6; для несовершеннолетних – ул. Муромская, д. 1, стр.1
«Востряково» (для взрослых), ул. Матросова, д. 4
«Марфино»: для взрослых – Гостиничный пр-д, д. 8а; для несовершеннолетних – ул. Декабристов, 22а
для несовершеннолетних – ул. Новомарошская, д. 3
для взрослых – ул. Голубинская, 24, корпус 2
На базе ночлежек и санпропускников, пройдя санобработку, бомж получает справку, дающую право на полноценный горячий обед: первое, второе и третье (в одноразовой посуде).
Санитарные процедуры (мытье, дезинфекция, дезинсекция тела и одежды) можно пройти в санпропускниках:
Адрес: Ярославское шоссе, д. 9 (работает с 9 до 15 часов, суббота – женский день.)
Адрес: ул. Ижорская, д. 21
Адреса: Нижний Сусальный пер., д. 3; ул. Гиляровского, д. 65 стр. 3
Адрес: Нижний Сусальный пер., д. 4
Медицинскую помощь
бездомным оказывает Муниципальный медицинский пункт для бездомных (Поликлиника №7)
Адрес: Нижний Сусальный пер., д. 4
Помимо мобильных бесплатных столовых бездомных кормят при храмах:
Храм святых бессребренников Космы и Дамиана (Благовещения в Шубине) (среда, пятница с 14.00 до 16.00)
Адрес: Столешников пер., д. 2
Храм Успения Пресвятой Богородицы на Успенском Вражке (вторник, четверг с 15.00)
Адрес: Газетный пер., д. 15
Храм Владимирской иконы Божией Матери (ежедневно с 13.00 до 15.00)
Адрес: Московская область г. Мытищи, Ярославское ш., д. 93
Католический благотворительный фонд «Каритас»
C октября по июль на площади 3-х вокзалов по четвергам.
И вы, дорогие читатели «Милосердия.ру», можете придти в эти храмы и своими руками помочь приготовить и раздать еду для бездомных. Это занимает не так уж много времени, а пользу нуждающимся приносит ощутимо и сразу.
Оказаться на улице может каждый. Помощи, казалось бы, ждать неоткуда. Но есть и те, кто готов подставить плечо. Корреспонденты ТАСС побывали в Доме трудолюбия "Ной". Сюда попадают люди, прошедшие через свой личный ад. Здесь они пытаются вернуться к нормальной жизни.
Дом трудолюбия "Ной"
Дом трудолюбия "Ной" - это сеть приютов для бездомных людей. Первый был открыт в 2011 году. Основатель - Емилиан Сосинский. "Многие организации помогают адресно, конкретным людям, - говорит он. - Моей же задачей было заняться не единицами, а тысячами".
Сотрудники "Ноя" уверены: труд - главное в жизни, и человек должен понимать, что все в жизни нужно зарабатывать. В том числе поэтому всем постояльцем регулярно платят. Емилиан Сосинский убежден, что это способствует социализации.
Сейчас в сети 12 филиалов, расположенных в Москве и Подмосковье. Из них два - социальные дома (в основном для стариков, инвалидов и женщин с детьми), остальные - трудовые (для работоспособных мужчин). Обитатели трудовых домов зарабатывают деньги на всю общину, устраиваясь рабочими. В социальных домах люди ведут хозяйство, обеспечивая общину мясом и яйцами.
"Стандартная история"
Подмосковный лес. За высоким забором - обширная территория и несколько больших красных кирпичных домов со множеством входов и выходов. "Все, кто входит за ограду, продуваются на алкоголь, - рассказывает нам сотрудник фонда, попросивший не называть его имени. - От новоприбывшего до основателя дома Емилиана. Чтобы человек с самого начала понял: здесь вообще не пьют. Если хочешь пить - иди на вокзал".
Большинство людей, оказывающихся в "Ное", попадают сюда как раз с вокзала. "Я приехала в Москву из Краснодара, - говорит женщина лет 40. - Нашла себе здесь работу, а сыну - школу. У меня было 50 тысяч рублей - снимать квартиру до первой зарплаты. Отвернулась купить ребенку воды - украли и деньги, и документы". "Ной" нашла через интернет. Здесь помогают восстановить паспорт, но для этого нужно прожить в доме месяц. "Потом можно будет устроиться на работу, - говорит она. - Я полжизни проработала на кондитерской фабрике, помню рецепты всех тортов наизусть".
Это - сравнительно счастливый рассказ. Бывает страшнее.
Женщины и мужчины живут в разных комнатах. Любые связи вне брака называются "блудом" и строго запрещены. И даже если пара распишется, это не значит, что им автоматически дадут общую спальню - их получают только самые "заслуженные" обитатели дома. Отдельно живут мамы с детьми. Когда начинается трудовой день, кто-то из женщин остается с малышами - то есть фактически работает нянечкой. Это принцип "Ноя": здесь все трудятся, чтобы обеспечить комфортную жизнь себе и другим. Каждый делает то, что умеет и на что хватает сил.
Работают постояльцы дома шесть дней в неделю. Подъем - в 8:00, отбой - в 23:00. Хотя повар, например, встает в половине пятого утра, чтобы приготовить на всех завтрак. Еда простая и сытная - сегодня, например, на обед был борщ, а на ужин гречка с мясом. В "Ное" натуральное хозяйство: свиньи, козы, кролики, куры. Мясом и яйцами обитатели социального дома обеспечивают себя полностью. На газе экономят благодаря полевой кухне, подаренной Покровским женским монастырем.
Спальни в корпусах заставлены двухэтажными кроватями так плотно, что между ними трудно пройти. И все равно на всех не хватает места. Поэтому некоторые обитатели дома ночуют в хлеву - в буквальном смысле. В будущем часть постояльцев планируется перевезти в новый филиал, который откроется в Сергиево-Посадском районе Московской области. Но пока на него не хватает средств.
"Туда должны переехать бездомные старики, женщины с детьми и инвалиды, в том числе лежачие, - говорит Емилиан Сосинский. - По моим подсчетам, филиал вместил бы всех нетрудоспособных бездомных людей Московского региона, готовых принять наши правила. Теперь ищем благотворителей, которые могли бы помочь". У работоспособных бездомных возможность попасть в "Ной" с улицы есть уже сейчас - а у многих инвалидов такого шанса пока еще нет.
"Я дошел до такого низа, что ходить не мог"
Ольге 42, у нее черные нарисованные брови и ярко-алый маникюр, она уверенно строчит на машинке - делает фартуки для местных поваров. "Я - профессиональная швея? - смеется Ольга. - Да вы что! Я научилась шить в местах не столь отдаленных. Как долго сидела? А в который раз?" Сроков у Ольги было три, всего за мошенничество и подделку документов она провела на зоне пять лет. А в юности она "была хорошей", занималась акробатикой, получала разряды. Но потом забросила. У Ольги взрослый сын, она никогда не теряла с ним связь, но "на шею я ему не сяду, пускай устраивает свою жизнь". Сейчас она ищет работу - многое умеет, от шитья до ремонта, но в швеи с "лагерным" образованием не берут, а на тяжелый физический труд здоровья уже не хватает. Пока не найдет, будет оставаться здесь.
Таких рассказов в "Ное" - десятки. "Пила годами, жила на улице, добрые люди сюда привезли", "сидел, принимал наркотики, семья давно ничего обо мне не знает" и даже "я некомфортный человек, не ужился с зятем, пришлось уйти из дома" - самые типичные объяснения того, почему люди сюда попадают. Постояльцы в "Ное" абсолютно разные. От рабочего с тремя классами образования до математика, который в советское время работал на секретных объектах. Но когда слушаешь их истории, они словно сливаются в одну.
"…У меня две квартиры в Москве было. Я их продала, чтобы купить одну попроще и отложить деньги ребенку на учебу. Меня обокрали. Не могу рассказывать, даже вспоминать не хочу, в дрожь бросает. Ничего у меня нет…"
"…Я из Дагестана родом, в 1996 году сбежала оттуда от войны в Волгоград. А потом пришлось уехать. Дома у меня своего не было. Есть родственники, но у каждого своя семья. Если у тебя денег нет, кому ты нужен? Кто тебя кормить и поить будет? Ну первый месяц, второй, а на третий говорят: "Извини, но кормить-то тебя мы не обязаны…"
"…Одна женщина попала сюда после больницы: ее вор облил кислотой. А пока она лежала, ее муж успел вынести и распродать все имущество. Но она тут пробыла всего два месяца: быстро развелась и снова вышла замуж…"
"…Я пьянствовал на улице два года. Дошел до такого низа, что ходить не мог. Когда меня привезли сюда, мне сказали: "Брат, ну как мы тебя возьмем? Ты должен на четвертый этаж подняться, спать на втором ярусе кровати". Я на коленках забрался и на этаж, и каким-то чудом на кровать. Свесился оттуда, улыбнулся и сказал: "Я выполнил ваши условия". Теперь я ухаживаю за свиньями. А раньше никогда не имел дела с животными…"
Этот дом действительно похож на Ноев ковчег. Здесь всем дан шанс выжить - через какой бы ад они ни проходили прежде.
"Я жить не хотела"
Людмила занимается здесь стиркой. Это крупная женщина 39 лет, тихая и сдержанная. У нее пятеро детей, двое живут с бабушкой, трое - здесь, с ней. Младшим девочкам по три месяца, они двойняшки. Людмила в "Ное" три года, ее муж - руководитель одного из трудовых домов. Глядя на нее, не подумаешь, что когда-то она продавала наркотики.
"Мы никогда не были близки с мамой, - говорит Люда. - Я могла выйти из дома и вернуться через год". Однажды она так "вышла", что оказалась замужем в 16 лет. Но произошла авария, и муж впал в кому. Людмила запила. Дальше все оказалось предсказуемо. "Я была такая девочка… любительница приключений", - рассказывает она. Наркотики, колония, связь с цыганской компанией, - приключений в ее жизни действительно хватило. Однажды цыгане позвали ее в Москву якобы работать в сетевом магазине. В действительности же у Люды отобрали документы и заставили попрошайничать. А потом изнасиловали. "От цыган я убежала вся побитая, - вспоминает она. - Я жить не хотела". Людмила пыталась покончить с собой, но не удалось. Социальный патруль нашел ее на улице. Так она попала в "Ной" - как оказалось, беременная. "Я не хотела оставлять ребенка, думала, он будет напоминать мне о случившемся, - говорит она. - Но все же родила сына". Мальчик оказался ВИЧ+. Как выяснилось, Людмила была заражена.
Сейчас женщина и ее сын принимают лекарства. Малыши же родились с отрицательным статусом. Она даже начала поддерживать связь с мамой, которая живет на Украине. Там у Люды 22-летний сын и пятилетняя дочь. Возможно, когда-нибудь она заберет ее к себе.
К тому, что в доме есть ВИЧ-положительные люди, здесь относятся нормально. Требование в доме одно - соблюдай правила, а мы тебе поможем со всем остальным. ВИЧ-положительных ставят на учет и обеспечивают терапию. Лишившимся документов помогают их восстановить. А женщины, у которых из-за пьянства отобрали детей, могут их вернуть, как только сами вернутся к нормальному образу жизни. "Ной" тесно сотрудничает со всеми органами власти - от участкового до опеки. Но и за соблюдением правил здесь следят строго. За мат - штраф в 50 рублей. Эти деньги кладутся в общую кассу - на них недавно купили телевизор. За рукоприкладство провинившийся сразу попадает в черный список и покидает дом до тех пор, пока его не простят все, кому он причинил вред. И даже тогда вернуться можно лишь после трех месяцев реабилитации (в течение этого времени человек работает бесплатно, только за кров и еду).
Курить - можно, но это не поощряется. Запрещены все виды опьянений. "На собраниях я говорю: я такой же алкаш, как и вы, но я четвертый год не пью", - рассказывает Сергей Стеринович. Четыре года назад он пришел сюда сразу после операции на поджелудочной железе: "У меня еще живот был не зашит, рана сама заживала, там дырка была 15 сантиметров". Стал сидеть на вахте - потому что не мог не работать, а ходить был еще не в состоянии. Теперь он возглавляет службу безопасности всей организации, женат и растит ребенка.
"Нету меня"
Далеко не все люди остаются в "Ное" надолго. Вот, например, пара - ей 40, ему 45, познакомились здесь. Скоро распишутся - "но без церемоний, я же не девочка, чтобы белое платье надевать". Планируют найти квартиру и уехать: хочется жить своим домом, "чтобы никто нос не совал, не говорил: не так живете". Сотрудники дома относятся к этому нормально: никто не обязан жить здесь вечно. Есть только один вопрос - куда уходит постоялец. "Если какая-нибудь нерадивая мать собирается уходить бомжевать, приезжает опека и решает, что делать с ребенком", - объясняют нам. Но если человек нашел работу и кров, его только поддержат и даже помогут с пропиской.
Уйти из "Ноя", зажить новой жизнью, не беспокоиться о ночлеге и приходить на вокзал, лишь отправляясь в отпуск, - лучший итог для любого постояльца. У многих это получается. Но иногда даже те, кому есть куда идти, не готовы возвращаться к семье.
Галине Леонидовне 58 лет, она всю жизнь была домохозяйкой и пенсию получит только через два года - по старости. 20 лет назад она оставила в Красноярске мужа и 18-летнюю дочь. Уехала в Москву продавать кедровые орешки и на рынке познакомилась с мужчиной. Больше Галина Леонидовна домой не возвращалась - даже разводиться с мужем не стала, поэтому и с новым возлюбленным расписаться не смогла. Четыре года назад он умер - остановка сердца. "Квартиру, где мы жили, дачу, машину отсудил его сын - он нашел старое завещание. И я осталась и без мужа, и без квартиры".
Сначала она жила у "свекрови", которой уже 90 лет. "Она то принимала меня, то выгоняла. Плакала: "Почему ты не расписалась с моим сыном, ты виновата!" Вообще-то и правда - это я виновата. Бывало, она ночью просыпалась и начинала кричать. Я не выдержу - и за дверь, еду на вокзал. И на вокзале несколько ночей просто сидела. На улице не жила. Хотя, наверное, если бы она умерла, я бы сразу на улице оказалась". От стресса у Галины Леонидовны отнялись ноги. В "Ной" попала случайно: стало плохо в метро, и ей помогли. Здесь она шьет и понимает, что, скорее всего, останется тут до конца. "Домой я не вернусь, - говорит она. - Когда все это случилось, я сказала, что надолго уезжаю за границу и не буду звонить. Наплела ей с три короба. Раньше мы по "Скайпу" общались, переписывались. Внука я вживую никогда не видела, я же уехала, когда дочке 18 лет было, она еще училась. А сейчас внуку 15 лет уже".
У Павла тоже когда-то были семья, квартира и дача. Он рослый и крепкий мужчина около 50, заготавливает дрова на весь дом. С виду - деревенский мужик, в душе - философ. Он и сам признается: ему всегда говорили, что он "не городской". Павел был алкоголиком. Годами держался, но все же уходил - сначала в запой, а потом из дома. Подолгу жил на улице. "Продуктов в Москве полно - часто выкидывают хорошее, - рассказывает он. - Мы у супермаркета паслись, там что угодно: мясо, молочка, овощи-фрукты. Бананов много было. Как-то пришел, думаю: блин, опять бананы".
Емилиан Сосинский уверен: то, что в столице так легко выжить на улице, многих развращает. "Это настоящая эпидемия: все больше бездомных становятся тунеядцами, ведь наш регион благоприятен для ничегонеделания, - говорит он. - Они понимают, что необязательно трудиться, бросать пить. Когда человек не трудится, он начинает думать, что никому ничего не должен, все должны ему. Такие люди, если их много, могут быть опасны для общества. Поэтому эту эпидемию нужно остановить".
